Александр Демьяненко (Л. Муратов)

Из молодых киноактеров он сейчас, пожалуй, один из самых популярных. Несмотря на молодость актера, на его счету уже свыше десятка картин, в большинстве которых он играл главные роли. Такой повышенный интерес кинематографа к актеру, его постоянная занятость - все это уже само по себе свидетельствует о зрительской популярности Демьяненко.

Но в памяти сразу возникают имена других молодых актеров, не менее популярных. Их тоже снимали часто и охотно, и успех у них был не меньше, чем у Демьяненко, а у других гораздо более шумный. Но после двух-трех картин их актерская слава пошла почему-то на убыль, и лишь самые преданные поклонницы все еще продолжают недоумевать и огорчаться: почему не снимают актера (актрису) Н.?

В самом деле, почему? Как объяснить, что широкая известность вдруг оборачивается преходящей, неверной кинославой? Почему молодой актер, чем-то привлекший нас в своей первой картине, затем становится нам малоинтересным? В чем секрет устойчивой популярности актера и в какой мере она зависит от него самого?

Все эти вопросы возникают, когда присматриваешься к творческому пути Демьяненко и пытаешься понять, почему он интересен в одних фильмах и неинтересен в других. На примере его экранной биографии следует разобраться в более широкой проблеме - судьба актера в кино. И это понятно, ибо подъемы и спады творческой судьбы молодого киноактера в какой-то мере отражают превратности кинематографической судьбы многих его сверстников по искусству.

И в самом деле, в кинематографе, более чем в каком-либо другом искусстве, очень легко приобрести популярность, но гораздо труднее сделать ее устойчивой и растущей. Здесь интерес к актеру нередко подменяется модой на него, а потом безучастием. Здесь можно считаться актером, а быть, в сущности, очередной звездой, вспыхивающей мгновенным и призрачным светом, перед тем как навсегда померкнуть и погрузиться в кинематографическое небытие. Впрочем, бывает и "везение", которому не позавидуешь, - все мы знаем актеров, чей путь в искусстве давно уже превратился в один и тот же размноженный кинопортрет. Словом, быть известным - еще не значит быть интересным, современным. И поэтому единственно надежным иммунитетом против суетной и изменчивой славы является индивидуальность актера, и прежде всего личная, своя тема.

'Операция Ы'

Демьяненко - интересный актер, актер темы. Это и давало ему возможность (во всяком случае до последнего времени) выдерживать самое трудное испытание - испытание временем. Первая же работа актера привлекла внимание зрителей и кинематографистов. Демьяненко сыграл роль Мити в фильме "Ветер" А. Алова и В. Наумова. Действие картины происходило в годы гражданской войны, которая захватила в свой бурный поток и вчерашнего гимназиста, неловкого, конфузливого и тихого юношу. Таким был герой Демьяненко в этой картине с ее накаленной температурой сильнейшего драматического напряжения, с ее эмоциональной взвинченностью, громкозвучностью ораторского, подчас ходульного пафоса, эффектной броскостью кинематографической стилистики. И, может быть, именно потому, что сама картина была стремительной, ударной и громкой, облик щуплого и робкого подростка как раз и привлекал своей непоказной, естественной и органичной героикой, изображенной юным актером в мягкой психологической манере, не лишенной юмористических штрихов. Это особенно бросалось в глаза при сравнении актерской работы начинающего Демьяненко с игрой Э. Бредуна - исполнителя главной роли. Последний, в силу устоявшихся канонов, показывал героический характер в его заранее данной очевидности, словно бы для него не существовало своей, индивидуальной правды, скрестившейся с правдой революционного времени. Создавая образ Мити, авторы фильма и актер-дебютант избрали другой путь художественного изображения героя - высокий драматизм сопричастности истории с человеческой судьбой, брошенной в "мир", открытый настежь бешенству ветров".

'Все начинается с дороги'

Столь же запоминающейся была небольшая эпизодическая роль рабочего подростка Генки в фильме "Все начинается с дороги". Актеру удалось убедительно и искренне передать душевное благородство юноши, его ясный и чистый взгляд на жизнь, обостренную восприимчивость ко всему дурному, грубому, несправедливому. Само название фильма "Все начинается с дороги" очень характерно. Оно раскрывает впервые прозвучавшую здесь тему юноши, вступающего в жизнь, сталкивающегося лицом к лицу с ее сложностью, с ее проблемами. Недаром сюжетным лейтмотивом многих картин Демьяненко стала дорога - дорога познания жизни, людей, самого себя. Не случайно драматургией его лучших фильмов станет драматургия жизненных встреч, которые и будут проявлять душевный мир героев актера. И чем сильнее и резче будут ветры на этих жизненных дорогах, тем глубже станет раскрываться тема актера, характеры его героев, их конфликты. Для первых картин Демьяненко такая драматургия столкновений героя с жизнью во многом закономерна, ибо сами персонажи актера были "бесконфликтными" - чистыми, цельными, с их ясным, порой наивным юношеским идеализмом, с их еще не устоявшейся взрослостью. Конечно, все это может быть трогательно и забавно, особенно для легкого комедийного жанра, где вскоре стали очень мило обыгрывать типажность актера, а заодно и его тему.

'Карьера Димы Горина'

Но только в фильмах серьезных, жизненных личная тема актера обрела драматизм и современное звучание. Первым таким фильмом в биографии Демьяненко стал "Мир входящему", созданный режиссерами "Ветра". Однако, в отличие от их прежней совместной картины, где на долю актера выпал скудный драматургический материал и фигура Мити была скорее удачным эскизом к образу, нежели человеческим характером, в новой работе постановщиков роль Демьяненко оказалась в самом центре художественной системы фильма.

'Мир входящему'

... И вновь дорога, встречи, испытания, первая школа жизни - на этот раз военной. Чистенький, щеголеватый, весь отутюженный, скрипящий неношенными ремнями - таким появился на экране юный лейтенант Ивлев, вчерашний курсант училища, отличник боевой и политической подготовки. Он преисполнен воинского пыла и ему не терпится испытать "упоение в бою". Однако романтически настроенный герой попадает в подчеркнуто неромантические ситуации. И каждый раз, когда реальная фронтовая жизнь оказывается явно несхожей с теми красочными батальными полотнами, по которым у героя сложилось уже готовое представление о войне, у Ивлева - Демьяненко по-мальчишески разочарованное, а порой и досадливое выражение лица - он явно не так представлял себе войну и ее героев. Он хотел бы видеть войну не такой, какой она есть, а такой, какой должна быть но его представлениям - яркой, парадной, в духе "гром победы раздавайся". Надо полагать, что герой в свое время насмотрелся кинолент подобного толка. Не потому ли его сперва так коробило несовпадение подлинного с воображаемым? Босые ноги солдата, перематывающего портянки, - это ему казалось "приземлением" подвига. Портянки казались несовместимыми с историей, а потемневшее от ратных мук лицо человека, испепеленного войной, совсем не напоминающее плакатные лики, воспринималось как "принижение" героического пафоса эпохи.

'Порожний репс'

И драматургия экранного образа Ивлева как раз именно и строилась на том, что заранее заданные априорные представления юного героя о жизни, еще не испытавшего жизни, но уже судившего ее, сталкивались с реальностью во всей ее неприкрашенной подлинности. Лишь увидев войну собственными глазами, познав ее такой, какой она была, - в ее жестокой правде, в ее крови, в потной, тяжелой и мучительной страде солдатского подвига, герой Демьяненко взрослел и мужал - духовно, жизненно. Сама реальность беспощадными ударами выбивала прежние готовые представления, которые, будучи таковыми, оказывались неустойчивыми, ибо не прошли через горнило лично познанного и лично испытанного. И в финальных кадрах был уже другой Ивлев, для которого война стала временем лично им обретенного, лично им выстраданного познания жизни.

'Взрослые дети'

Так фильм, вобрав в себя тему актера, углубил ее, а роль Ивлева стала актерской удачей Демьяненко.

Можно было ожидать, что последующие фильмы упрочили этот успех, достигнутый им в "Мире входящему". Случилось, однако, другое - стали появляться картины, постановщики которых начали "обкатывать" особенности актерской индивидуальности Демьяненко по методу штампованного использования типажных данных. Стали появляться однотипные герои актера - застенчивый интеллигентный "очкарик", робкий влюбленный, грустный и незадачливый, немного комичный в своей серьезности и забавный в простодушной наивности. Это амплуа лирико-комедийного персонажа стало безлико-типажной номенклатурой актера. Так было в фильмах "Катя-Катюша", "Взрослые дети", "Карьера Димы Горина"...

Все эти фильмы принадлежали к искусству "приятному во всех отношениях" - легковесному, безотносительному к жизни, к искусству имитации и стереотипов. Две эти тенденции, достаточно распространенные в кинематографе, особенно наглядно проявились в фильме "Карьера Димы Горина". Используя драматургический лейтмотив прежних ролей актера - встреча героя с жизнью, испытание его, - авторы картины лишь имитировали жизненные конфликты и проблемы. Они подменялись здесь недоразумениями, надуманными ситуациями, искусственно созданными проблемами, ходячими, многократно использованными мотивами. При всем жизнеподобии этих картин (а имя им легион), они, в сущности, были абстрактными, настолько далеки они от подлинной реальности.

'Каин XVIII'

Естественно, что участие в подобных лентах сделало актерские роли неинтересными, незапоминающимися, стертыми - нельзя создавать что-то из ничего. Варьируя и повторяя уже найденное и апробированное, режиссура ставила актера (впрочем, не его одного) перед опасностью самоповторения и риском превратить свой путь в искусстве в один и тот же кинопортрет, детали которого состояли из привычных штампов. Один из них - инфантильность новичка в жизни - пользовался особенно большим спросом среди режиссуры. Само название фильма - "Взрослые дети" - свидетельство о благодушно-снисходительном отношении авторов к своим молодым героям.

Впрочем, они не были исключением на экране тех лет. Достаточно вспомнить "Прощайте, голуби", "Я шагаю по Москве". Умиление бездумностью, поэтизация великовозрастного ребячества, широко комедийная "легкость в мыслях необыкновенная" - вот приметы растянувшегося розово-голубого периода в творчестве иных, отнюдь не молодых кинематографистов. Порой даже создавалось впечатление, что постановщики лент, подобных "Взрослым детям", занимались на экране "приписками" - собственную художническую незрелость они приписывали своим молодым героям. Не потому ли это затянувшееся духовное несовершеннолетие выглядело столь милым и трогательным? Естественно, что типажная фактура Демьяненко становилась находкой бездумно-облегченных фильмов, детских, пусть и не по названию, но по существу. Так тема вступления в жизнь начала приобретать голубизну безоблачной идилличности. Герои Демьяненко впали в состояние взрослых детей.

'Государственный преступник'

Лишь постановщику "Порожнего рейса" В. Венгерову, художнику серьезному, чуткому к жизни, удалось вновь обнаружить драматизм актерской темы, ее жизненное содержание. И вновь "все начинается с дороги" - дороги жизни, ветров странствий, встреч и столкновений. И вновь герой из начинающих, только еще в "мир входящих" - молодой столичный корреспондент Сироткин впервые получает самостоятельное задание: съездить в таежный леспромхоз и написать очерк о передовике производства Николае Хромове. Поначалу может показаться, что характер героя знаком по прежним фильмам актера, - мягкий и деликатный, интеллигентный городской юноша в очках. Он и здесь немного смешон в своем стремлении казаться солиднее и взрослее. Но на этом заканчивается сходство и начинаются существенные отличия прежних ролей Демьяненко от его актерской работы в "Порожнем рейсе".

Прежде всего замечаешь, что жизненная наивность героя и его духовное, несовершеннолетие, столь мило обыгрывавшиеся в предыдущих фильмах, здесь даны иронично и даже не без едкой полемичности. И не удивительно, так как молодой журналист, еще не знающий жизни, весь в плену шаблонных представлений о ней. Он словно окутан их пеленой и видит действительность как бы через газетную полосу. Слова-штампы, стертые, как пятаки, от постоянного употребления ("Как вы добились таких трудовых успехов?"), заученные шаблоны, ставшие заменителями живой, самостоятельной мысли, стандартное восприятие жизни, когда на каждый ее случай уже заранее готовы схематичные мерки "отрицательного" и "положительного", предвзятость видения, когда движение жизни подгоняют по заранее означенным дорожкам. На смену "юноше, обдумывающему житье", пришел молодой человек, придумывающий жизнь, подменяющий ее заемными, заранее сконструированными представлениями.

'Сотрудник ЧК'

Так от привычки мыслить штампами очеркист сразу же создал в своем воображении готовый (естественно, и стандартный) портрет "героя семилетки". Когда же оказалось, что высокие показатели передовика были "липовыми", Сироткин - все от той же бездумности, а точнее стандартности мышления - готов уже переделать хвалебный очерк в разоблачительный фельетон. От воспевания к обличениям, от одной схемы к другой. Но жизнь не втиснешь в готовые трафареты и раз навсегда данные и однозначные формулы. Сложность жизненной правды, изображенной в фильме и ясно видимой зрителю "Порожнего рейса", отвергала шаблонность мышления героя, его абстрактные и схематичные представления. Она требовала от него самостоятельного, раскованного видения, размышлений, анализа. Однако герой не был подготовлен к такой встрече с жизнью, не созрел до нее. Недаром Аким Севастьянович, этот леспромхозовский зачинатель приписок и очковтирательства, распознав жизненную незрелость молодого очеркиста, пытается "отечески" погладить того по голове: молодо-зелено. Характерно и отношение к приезжему других персонажей - насмешливая колкость Хромова, настороженная отчужденность Арины. И действительно, в этом мире реальной жизненной сложности молодой герой, с его заученными правилами, таблицами и схематичными мерками жизни, остается все в том же, уже известном нам, состоянии "взрослых детей" - в состоянии духовного и жизненного несовершеннолетия. Но с той разницей, что в "Порожнем рейсе" инфантильность не трогательна, а драматична, не забавна, а социальна, ибо является результатом необученности самостоятельному мышлению.

И тогда вновь, с какой-то неизбежной закономерностью, возникает лейтмотив актерской темы, впервые прозвучавшей в "Мире входящему", - поиски своего, собственного личного пути открытия и познания жизни. Сквозное действие этих двух интересных ролей Демьяненко можно определить так: от абстрактного мышления к реализму мысли, от за данности представлений о жизни к ее самостоятельному познанию. Естественно, что при таком серьезном взгляде на актерскую тему Демьяненко процесс жизненного, духовного и гражданского возмужания его героев оказался драматическим и трудным. И потому в финальных кадрах "Порожнего рейса", как и в той военной ленте, мы уже видели другого человека. Так тема вступления в жизнь - тема, ставшая пустой и выхолощенной в других лентах Демьяненко, - в "Порожнем рейсе" обрела драматизм и истинно современное звучание.

'Операция Ы'

Но для самого актера эта тема стала сейчас уже пройденпым этапом. Видимо, почувствовав опасность самоповторения, Демьяненко в своих последних фильмах ("Государственный преступник", "Сколько лет, сколько зим") стремится стать актером перевоплощения. Один из путей к этому - участие в фильмах веселого жанра. Комедийность - примечательная особенность дарования молодого актера. В этом могли убедиться зрители фильмов "Операция Ы и другие приключения Шурика" и "Кавказская пленница", в которых Демьяненко по праву разделил успех с прославленным комическим трио - Г. Вициным, Е. Моргуновым и К). Никулиным.

Ждут ли его и дальше удачи на новых для него путях - вопрос другой. Было бы движение, поиски, ибо в искусстве, как и в жизни

 ... прошлого тропы - 
                         движенью узки. 
 Конец - 
              означает начало.

Л. Муратов

Вернуть коже тонус и упругость помогут в авторской клинике доктора Егорова.