Збигнев Цибульский

Збигнев Цибульский

Если с журнальной обложки на вас смотрят неспокойные глаза юноши в темных очках, не сомневайтесь: журнал публикует материалы о польских фильмах. О тех, в которых занят Збигнев Цибульский, а может быть, и о тех, к которым он прямого отношения не имеет. Цибульский - не просто самый известный киноартист своей страны. Он - герой польского кино, актер-фокус, вобравший творческий поиск и художественное беспокойство молодого киноискусства Польши.

Цибульский не принадлежит к актерам, покоряющим многообразием созданных характеров и разнородностью выразительных средств. Он из числа актеров, которых принято называть типажными. Первый их признак - схожесть внешнего облика героев разных произведений. Но Цибульский вовсе не настаивает на том, чтобы все его герои были близнецами, если в замысле фильмов нет идеи такой внутренней близости. Актера, страдающего болезнью глаз, зрители привыкли видеть на экране в темных очках. Однако некоторые свои роли он сыграл без очков. В последнее время артист часто пользуется гримом, чтобы под-черкнуть характерные черты облика своих комедийных героев. Цибульский - типажный актер потому, что в своих работах он постоянно возвращается к одному и тому же характеру, повторяя его в несхожих конфликтах. Он как бы задался целью исследовать подробно и обстоятельно внутреннее движение своего героя. Он старается проследить, что чувствует и как поступает этот герой в разных ситуациях. Актер попытался воплотить на экране эмоциональную биографию поколения, к которому принадлежит сам и представителя которого он с необыкновенной полнотой и отчетливостью сыграл в лучшем своем фильме - "Пепел и алмаз". Впрочем, герой творчества Цибульского начал складываться еще задолго до этого.

Кадр из фильма 'Пепел и алмаз'

В 1954 году режиссер Анджей Вайда, начинавший в ту пору работу над первым своим фильмом "Поколение", поручил Цибульскому сыграть паренька из варшавского предместья. По ходу действия парень оказывался трусом и не шел в ряды молодежного подполья. От первоначального замысла в окончательный вариант картины вошел только небольшой эпизод. Теперь, задним числом, нетрудно разглядеть в этой дебютантской работе заготовку образа Мацека из фильма "Пепел и алмаз". Напряженное внутреннее существование героя, его открытые, мгновенные реакции на происходящее предсказывают будущий шедевр Цибульского. А впечатлительность, слегка гипертрофированная возбудимость, утонченная пластика жеста выдают в этом персонаже скорее юношу из среды интеллигенции, чем рабочего парня. Маленькая роль в "Поколении" - как бы предыстория Мацека, состоявшаяся до того, как он выстрадал трагедию Варшавского восстания и в сточных ямах канализации потерял зрение.

Кадр из фильма 'Пепел и алмаз'

В "Пепле и алмазе" этот образ получил дальнейшее развитие. Сочетание исторических, социальных, политических и нравственных примет времени, составляющее конфликт произведения, могло бы остаться невоспринятым зрителем, если бы не накал страстей, бушующих в этой картине, если бы не проникновенное изображение Цибульским духовной драмы его героя.

Кадр из фильма 'Пепел и алмаз'

Поляк-партизан должен убить поляка-коммуниста. Это приказ. Мацек привык выполнять приказ. Но он солдат - не бандит, не наемный убийца. Выбор между воинским послушанием и указом возмущенной совести неотвратим. Драматизм ситуации обостряет дата событий: действие фильма происходит 8 мая 1945 года. В канун мира Мацек продолжает подчиняться законам войны. Он поступает не по совести - и гибнет. Однако страстность, почти одержимость, с которой этот юноша жаждет новой, мирной, честной жизни, выдают в нем живую душу.

Актер играет одновременно вину и безвинность своего героя. Мацек виновен, потому что разминулся с историей, потому что был слеп и глух к ней. Но он и безвинен, потому что, воспользовавшись его патриотическим чувством, его обманули и предали буржуазные руководители движения.

Воплощение единства образа через его раздвоенность стало для актера принципом исполнения. Его Мацек циничен в кругу приятелей. И он патетичен, когда в печальную минуту вспоминает павших боевых друзей. В нем все время как бы сосуществуют два человека: неутомимый искатель правды и легкомысленный позер. В эпизоде первой встречи с Кристиной он - пресыщенный сердцеед, пытающийся поразить девушку острословием и свободными взглядами на любовь. Мацек изображает эту нехитрую победительность старательно и грубовато. Но вот в сцене любви мы видим его другим. Глаза его без очков смотрят по близорукому беспомощно и робко, он весь охвачен нежностью к Кристине. В огромном своем чувстве Мацек искренен и незащищен.

Вскоре после картины "Пепел и алмаз" Цибульский сочинил для себя роль Яцека в сценарии "До свидания, до завтра!". В его новом герое, юноше-студенте, влюбленном в дочь иностранного дипломата, узнавался Мацек, которому не довелось перенести военных страданий. Вялый цинизм и напускная развязность Яцека скрывали восторженную влюбленность. Актер удивительно играл в этом фильме любовь: без сантиментов, без излияний, без привычных компонентов "любовного сюжета". Для него любовь - образ полного и радостного существования, гармония, идеал.

Удивительную активность лирического чувства Цибульского приметил режиссер Ежи Кавалерович. В его фильме "Поезд" актер сыграл роль влюбленного и покинутого юноши. Он пришел на экран в костюме Мацека Хелмицкого - темная рубашка, джинсы, за спиной спортивная сумка. И, как в любовной сцене того фильма, - без очков. Роль Стаха, как она решена Кавалеровичем и Цибульским, - развернутая во времени и измененная в обстоятельствах история любви из картины "Пепел и алмаз".

Случалось, кинематографистов привлекали иные стороны образа, созданного актером в лучшем его фильме. В картинах "Крест отваги", "Невинные чародеи", во французской ленте "Кукла", где Цибульский играл двойников - тирана и террориста, он виртуозно демонстрировал склонность и способность своих персонажей к игре, лицедейству. Однако к внутренней теме, общей идее артиста, эти работы касательства не имели. Эти роли могли быть сыграны другими актерами, обладай они такой же великолепной фактурой и редкой чуткостью к режиссерским замыслам.

Мотив игры по-иному повторен Цибульским в образе актера Виктора Равича из картины "Как быть любимой". По идее сценариста Казимежа Брандыса и режиссера Войцеха Хаса, игра - не только форма, но и содержание человеческого существования Равича. Он играет игру. Чувством и мыслью сосредоточенный на себе самом, и только на себе самом, этот Нарцисс обрек себя на духовное оскудение.

Кадр из фильма 'Как быть любимой'

Цибульской не привык играть деградацию личности. Ему интересно пробиться к позитивному в своих героях, понять и прочертить их "перспективную линию" (любимое Цибульским выражение Макаренко). В Равиче актер должен был уйти от себя. Как говорят графики, ему предстояло сделать "выворотку" знакомого образа - сыграть не духовность, а ее симуляцию. Воплотить этот замысел оказалось непросто. В картине "Как быть любимой" исполнение Цибульского грамотно, элегантно и . . . пусто.

Кадр из фильма 'Как быть любимой'

И актер вернулся к своему герою.

Снимаясь в польской части международного фильма "Любовь в 20 лет", Цибульский вновь встретился с Вайдой. Он вновь встретился с Мацеком Хелмицким. В роли увальня-ветеринара он сыграл 35-летнего Мацека, не убившего Щуку. Оставив прежними черты героя - его стремление к ясной, напряженной жизни, его впечатлительность, его восторженность (необыкновенно смотрит Цибульский на красивое лицо юной героини!), актер сыграл новое - возраст. Мацек постарел и потолстел. Он уже не так легок в движении, не так щедр на жест - его кружение в жмурках почти гротескно. Молодой дух и обрюзгшее тело - для актера источник юмористического толкования образа. Самоирония - новая интонация в творчестве Цибульского. Он уже успел повторить ее в фильмах "Преступник и девушка" (в нашем прокате - "Девушка из банка"), "Их будни" ("История одной ссоры"), "Разводов не будет".

Кадр из фильма 'История одной ссоры'

За десять творческих лет Цибульский показался на экране в восемнадцати больших и малых ролях, а прославился одной, той, что сыграл в фильме режиссера Анджея Вайды "Пепел и алмаз". Эта слава была быстрой и шумной. Время показало, что она и устойчива. И хотя актеру пока не пришлось еще раз высказаться с такой же полнотой и четкостью, как в картине Вайды, интерес к нему зрителей и уважение кинематографистов не иссякли. Его охотно снимают и смотрят: внутренняя тема художника неизменно привлекательна и благородна.

Кадр из фильма 'История одной ссоры'

Цибульский любит играть преодоление слабости. Он знает цену трудной победе отваги над несмелостью. Ситуации, в которых он как актер чувствует наибольшую свободу, - это момент выбора, точка кризиса в жизни человека. Герои Цибульского переживают этот момент остро. Они и устремлены к решению, и боятся его, и рвутся к нему, и, уступив слабости, какое-то мгновение готовы изменить себе и своему идеалу. Но сквозь колебания и временное отступничество, сквозь сомнения и страхи актер твердо ведет свою заветную тему - тему мужания души. Художник беспощаден к тем из сыгранных им персонажей, кто предал себя, застряв на полпути к правде. В финале фильма "Пепел и алмаз" Мацек Хелмицкий корчится в предсмертной агонии. Его судороги долги. Он то сипло, то, наоборот, визгливо зовет: "Мама! Мама! Мама!" А то вдруг начинает цепляться за брошенный кем-то на городской свалке грязный бинт - замызганную соломинку своего спасения. Ему хочется жить, жить, жить! Но смерть беспощадна и неотвратима. Цибульский играет смерть подробно, но без натурализма, откровенно, но без жесто-кости. Он вершит суд художника над слабым человеком, не сумевшим преодолеть обстоятельств. Этот суд строг и справедлив. Именно потому зритель не может позволить себе жалости к симпатичному и трагически несчастному герою.

Зато как нежен, как беззаветно влюблен актер в тех из своих персонажей, кто выстоял, кто сумел защитить свой нравственный идеал! В роли Яцека из картины "До свидания, до завтра!" Цибульский легок и весел. Он собственноручно написал сценарий картины для того, чтобы наконец сыграть не отклонение от идеала, не уход от моральной нормы, а саму эту нравственную норму, как она ему представляется. Тяготение к воплощенному идеалу, агрессивная настойчивость его утверждения отчетливо обозначают традицию, к которой восходит искусство Збигнева Цибульского. Это исконная для польского искусства вообще, и актерской школы в частности, традиция романтизма.

Когда в 1958 году на экранах Польши появился "Пепел и алмаз", вокруг фильма завязалась яростная полемика, устная и на страницах печати. Замешательство в рядах критики вызвал непривычный исполнительский стиль, предложенный актером. К этому времени уже сложилось представление о современной манере актерской игры в кинематографе. Скупость, почти аскетизм средств выражения, предельная простота и лаконизм внешнего рисунка роли при активной и сложной внутренней жизни персонажа - вот характерные приметы этой манеры, успевшие стать каноническими. Цибульский поразил щедростью выразительных возможностей. Он предложил сложный, почти витиеватый внешний узор образа. Актер резко обозначил мельчайшие импульсы душевной жизни Мацека. Он не хотел говорить тихо или хотя бы спокойно, как принято у хорошо зарекомендовавших себя киноартистов, наживших на "современном стиле" надежное имя. Цибульский кричал. Он кричал о трагедии своего поколения, обманутого и преданного буржуазным правительством. В высокой интонации, на которой была произнесена роль, отозвался романтический порыв и романтическая страстность актера.

То, как целеустремленно и, несмотря на сложность внешнего рисунка, однолинейно организует свои роли Цибульский, также выдает в нем романтическую энергию. Он избегает подтекстов, не любит вторых, подводных течений образа. Он весь устремлен к кульминации, к тому единственному моменту, когда его герой обязан принять решение. Обычно его роль натянута, как тетива, готовая вот-вот вытолкнуть нацеленную стрелу. Когда тетиву отпускают, полет стрелы ужасен. В "Пепле и алмазе" капитулировавший перед обстоятельствами Мацек убивает Щуку со смелостью и отчаянием обреченного.

Мацек преследует свою жертву, не таясь, не осторожничая, не приглушая шагов в пустынной тишине ночной улицы. Обогнав Щуку, он, резко повернувшись, быстро идет, едва не бежит ему навстречу. В руках предательски дрожит автомат. И, чтобы усмирить эту дрожь, чтобы высвободиться от темного долга - убить невинного человека, он нажимает гашетку, раз, другой, третий. А потом еще и еще, пока не кончилась обойма. И каждым выстрелом он расстреливал не только Щуку, но и себя, свою молодость, свою надежду на новую жизнь, мир и любовь.

Кадр из фильма 'Конец ночи'

Резко и остро играет Цибульский последний всплеск энергии, последнее перед развязкой усилие своих героев восстановить разрушенную обстоятельствами гармонию с идеалом.

Стах из фильма "Поезд" любит девушку, которая хочет оставить его. Разрыв неизбежен. Контакты уже почти утеряны. В спальном вагоне ночного экспресса Марта бежит от него, от его любви. Он пытается догнать, образумить ее. Решившись на последнее объяснение, Стах появляется перед испуганной девушкой в момент, когда она не могла его ожидать. Прилепившись к наружной стене вагона на полном ходу мчащегося через железнодорожный мост поезда, он умоляет девушку о любви, грозит, пугает и опять молит: ведь им было так хорошо вместе! В какой-то момент, отчаявшись ее непреклонностью, он исчезает в проеме окна. Но через мгновение появляется вновь. Марта сердится, ей кажется, что это всего лишь мальчишеские угрозы. Но лицо Цибульского сведено страданием. Кто знает, не была ли эта нерешительная попытка уступить горю, покончив с собой?

Кадр из фильма 'Поезд'

Героя польской новеллы из международного киноальманаха "Любовь в 20 лет" заставили водить в жмурках. Завязали глаза, раскружили и весело загалдели вокруг. А он вдруг застыл, пораженный случайной схожестью ситуаций: двадцать лет назад вот так же, с завязанными глазами, он стоял, стиснутый кольцом эсэсовцев, выкрикивавших деловитые указания перед расстрелом. Этот толчок воспоминаний, это пережитое прошлое ворвалось в беззаботный хоровод совсем юных девочек и неопытных мальчиков, удивило их, слегка смутило, а его пронзила острая боль незажившей раны. Сильный и уверенный минуту назад, он вдруг обмяк, как-то внутренне осел, готовый вот-вот рухнуть посреди недоумевающей группы ребят.

Кадр из фильма 'Любовь в 20 лет'

Резкую смену состояний Цибульский, теперь уже зрелый актер, играет без чрезмерной внешней экспрессии, но решительно, крупно, драматично.

Молодой Цибульский мог бы сыграть Гамлета. Он его не сыграл. Обидно будет, если он не сыграет и другую свою роль - Пьера Безухова.

И. Рубанова

Фильмография. Збигнев Цибульский

Поколение (Костек), 1955; Карьера, 1955; Тайна заброшенной шахты, 1955; Три старта (Лесник), 1956; Конец ночи, 1957; Затонувшие корабли, 1957; Пепел и алмаз (Мацек Хелмицкий), 1958; Крест за отвагу, 1959; Поезд, 1959; До свидания, до завтра! 1960; Невинные чародеи, 1960; Прощания, 1961; Кукла (Франция), 1961; Чай с мятой (Франция), 1961; Любовь в 20 лет (Франция), 1962; Запоздалые прохожие, 1962; Как быть любимой (Виктор Равич), 1963; Их будни (в советском прокате - "История одной ссоры", Анджей), 1963; Молчание, 1963; Преступник и девушка (в советском прокате - "Девушка из банка", капитан Зентек), 1963; Разводов не будет, 1964; Любить (Швеция), 1964; Итальянец в Варшаве, 1964.